Ирина Музалева: «Мама и не знала, что я умею петь!»

Лидия Музалева – заслуженная артистка России – в Обнинске живет давно. Настолько, что говорим «Музалева», а пишем «Обнинск». И нельзя сказать, чтобы певица была завсегдатаем местных газет, но афиши висят регулярно и людей, не знакомых с ее творчеством, пожалуй, немного. Да и пресса вниманием звезду сцены обойти не могла. В городе есть ее слушатель, который параллельно с ней живет, растет, взрослеет. И я тоже слышал. А когда готовился к интервью, был несколько в замешательстве. Что же спросить? Воспроизводить богатую биографию, наверное, не очень актуально, интересоваться мироощущением – да, но пойдет ли на это Лидия Михайловна? Было понятно, что этого человека нужно слушать со сцены, а не беседовать в гримерке. И тут на помощь мне пришла Ира. Красивая, позитивная, тоже певица и тоже, кстати, Музалева. Это она перезвонила мне на пропущенный звонок с телефона Лидии Михайловны. А при встрече, чтобы сомнений по поводу героини интервью у меня не осталось, сказала:  «Я тоже работаю в ГДК артисткой-вокалисткой». И добавила, словно по секрету: «Сегодня в администрации по случаю 8 марта вместо мамы пела я». 

Заметил ли там кто-то подмену?
Нет! Сказали: Лидия Михайловна, вы очень похорошели (смеется)! Но шутки шутками, а недавно вышел вот какой случай. На Масленице выступали вдвоем, а у нас похожие костюмы: шубы, платки. К ней подходит мужчина и говорит: «Здравствуйте, а как ваша мама?» Он подумал, что она – это я.

Меня часто спрашивают, почему я стала певицей. Дело в том, что я родилась зимой. Был сильный мороз. А после выписки меня понесли не домой, а в дом культуры «Строитель», где пел хор. И первые звуки, которые я услышала, была песня народная. Видимо, это повлияло. Мама, кстати, долгое время не знала, что я умею петь!

Это как так? Шутите?
Лет до 14-15 я ей только на ложках подстукивала или на бубне подыгрывала. Это максимум мой был. И тут ее подруга из Москвы предложила принять участие в конкурсе «Семья России». Говорит: давай с Иришкой. А мама отвечает: «Да она не умеет петь!» Но решили попробовать. И она была очень удивлена, что голос есть. С этого конкурса мы вернулись с телевизором. В голове девочки-подростка сложилась формула легкого успеха: спел песню – получил телевизор.

Правильно понимаю, что с телевизорами в доме проблем нет?
Точно! И вот после этого мы начали серьезно готовиться к поступлению в музыкальное училище имени Гнесиных, где меня сразу же взяли на второй курс. О чем я, кстати, потом очень жалела. Потому что лишний год был бы для меня просто подарком.

Поясните, пожалуйста. Обычно все хотят сократить срок обучения. Что вы потеряли, как вам кажется, за тот дополнительный год?
Безусловно, потеряла в общении с учителями. У нас там великие учителя. От них нужно вбирать и вбирать. Никогда не перестаешь удивляться, потому что всегда что-то новое. И, как ни странно, в «Иван Купала» попали только гнесинцы, при том, что на прослушивание пришло около двухсот человек.

Советовала ли что-то мама, пытаясь определить ваш творческий маршрут?
Нет, мама определила его в 16 лет, отправив меня в Москву: «Пока. Учись. Приезжай иногда» И я была выброшена в мегаполис, где решения принимала уже самостоятельно. Сразу поняла, что такое зарабатывать деньги. Уже на первом курсе пошла работать. Мы создали свой коллектив, ездили по садикам, выступали, организовывали праздники. Была такая реальная проверка «выживешь – не выживешь». Москва же не всех принимает. Единственное, чем помогали родители: они решили, что мне не место в общаге, хотя зря, ведь самое интересное происходило там. А мне снимали квартиру, где я жила с подругой.

Самая звездная страница вашей биографии – вы попадаете в популярную группу «Иван Купала», а мама здесь, в Обнинске, как достаточно постоянная производная. Не было ощущения, что вы стали круче, чем она? Потому что песню «Кострома», которую вы исполняли, уверен, 90% россиян напоют или припомнят.
Ой, и тогда, и сейчас до мамы мне далеко. Хотя родители, конечно, были безумно горды за меня. Я и сама, если честно, была рада (улыбается). Незадолго до этого я ехала в машине и слышала «Кострому», подумала: вот бы ее исполнять. Ведь проект «Иван Купала» изначально появился как студийный. Были взяты записи бабушек, их обработали, добавили сэмплов. А потом у создателей появилась идея организации концертов и гастролей. Это было прямо как сон в руку: загадала и исполнилось.

«Иван Купала» — российская электронная группа, работающая в стиле world music. Отличительной особенностью творчества группы является использование в качестве основы для своих произведений аутентичного фольклора, в основном записанного в ходе этнографических экспедиций советскими фольклористами в 70-80-е годы двадцатого века.

Из чего состоял этот период вашей жизни? И что он дал артистке и человеку Ирине Музалевой?
Состоял в основном из гастролей и репетиций. А дал много сценического опыта. Такие ситуации были порой на сцене... И микрофон затыкался, и музыка пропадала, и перед концертом на тебя случайно вылили ведро воды или болеешь, а надо петь. Еще появились знакомства с интересными людьми. Дружили, например, с солистами группы «Uma2rman» братьями Кристовскими, участниками группы «Смысловые галлюцинации».

В прессе представлено так, что вы через шесть лет покидаете группу, потому что условиями сотрудничества запрещено было создавать семью и беременеть.
Это байка такая. Нет, не запрещалось. А вот работать, например, больше нигде нельзя было. Я, например, не могла петь с мамой. Ну и личная жизнь началась. Поэтому расстались полюбовно. После этого я работала с Евгением Кемеровским год в качестве концертного директора и бэк-вокалистки. А потом все. Семья, дети – закрутилось. И вот на десять лет я практически вообще ушла из музыки и из профессии. И думала, что никогда не вернусь на сцену, не собиралась. Выяснилось, что это так непросто – быть мамой. Только дочка подросла, сын родился и опять все заново. Так что честно отдала две пятилетки воспитанию будущего поколения.

Кто петь-то из них будет?
Я думаю, дочка.

Планируете какое-то совместное выступление на троих «бабушка-дочь-внучка»?
Она уже выходила на сцену ГДК одна. Думаю, что-то такое придумаем. Это было бы вообще сногсшибательно!

Сейчас вы живете в Москве, как часто приезжаете в Обнинск?
Приезжаю на работу: попеть, порепетировать. Сейчас чаще, потому что столько проектов было в последнее время. Концерты с мамой, с Игорем Милюковым, мой сольный в феврале. Если бы мне кто-то два года назад сказал, что у меня будет сольный концерт, я бы не поверила. Настолько была не готова. После десятилетнего перерыва на сцену шла неуверенными шагами, но года хватило, чтобы почувствовать микрофон и зрителя.

Вот про Лидию Михайловну пишут, что каждая песня – это драматический номер, а вы так можете?
Я очень надеюсь, что я трогаю сердца людей. Это, конечно, непросто. Мне еще предстоит многому учиться, в том числе и актерскому мастерству. И, кстати, у всех артистов известных есть педагоги.

Важно, да, чтобы был критик независимый, который мог бы на слабые места указать?
Ой, у нас зрители в этом деле прекрасно помогают. Иногда подходят и в лоб: вот тут было плохо, а тут было хорошо, вот эту песню тебе петь не надо, тут не дотянула. Но главный мой критик – это мама.

Как вам сотрудничество с Игорем Милюковым?
Это был очень интересный опыт для меня, необычный, когда сочетаются фольклорная школа и классическая (Игорь - тенор). Это две совершенно разные манеры пения. Я даже брала специально уроки вокала. Мы старались подстроиться друг под друга. Он замечательный артист, и мне было чему у него поучиться!

Чего бы вам хотелось для мамы? Она – состоявшийся человек и певица, но все-таки?
Мне бы хотелось, чтобы ее знала вся Россия. Думаю, что она достойна быть в телевизоре и одной из известных певиц. Если бы ее взялся кто-то продюсировать, результат был бы ошеломляющий. Да, у нее свой репертуар – народные песни. Но это направление тоже имеет своего зрителя и слушателя.

Лидия Михайловна рада, что вы вернулись на сцену, теперь есть, кому передать и минусовки, и костюмы, а что касается репертуара, унаследуете его?
Ой, я еще не доросла до «Течет река Волга». Когда-нибудь, возможно. Я хочу найти немного другое направление. Мне нравится фолк в современном звучании, более эстрадном, нравятся современные ритмы. Мой репертуар должен находить отклик в душах более молодого поколения. А мамин пусть остается маминым. Зачем мне повторяться?

Как думаете, чего желает вам мама?
Ой, ну, это лучше у нее спросить. Думаю, чтобы я себя нашла в творчестве. У меня сейчас и эстрада, и фольклор, и шансон. Надо бы определиться.

Где вы не будете петь никогда?
Мне интересно петь везде и для любого зрителя. Недавно вот давала благотворительный концерт в Доме инвалида в Тарусе. Многие зрители на колясках. Почти все нездоровы: плохо слышат, видят, но они такие трогательные. Смотришь и понимаешь, что для них значит твой концерт. Праздник! Они ж ничего не видят в стенах таких заведений. Радуются, как дети.
Или вот, например, очень меня впечатлил концерт в Доме ветеранов войны! Там всем по 90 лет почти. Они нарядились. Бабушки одели каблуки, платья, накрасили губы. И было видно, что они вспоминают свою молодость. Тогда я пела много песен из репертуара Лидии Музалевой, ну, потому что им это нужно было! И какие слова они мне говорили после концерта: «Нам теперь хочется жить!» Я тогда расплакалась и решила, что обязательно буду давать такие бесплатные концерты для наших стариков, инвалидов, одиноких людей... Отдача от зрителя – бешеная! В такие моменты понимаешь, что многое можешь дать людям. Потому что песня – лечит! И душу в том числе!

Все время нашей беседы в гримерке она завивала локоны волос, сновала возле зеркала, смеялась, шутила. Ни разу не присела, сказав, что перед концертом никогда этого не делает. Немного волновалась, как любой хороший певец перед концертом. В это время на сцене закончила распеваться Лидия Михайловна. Было понятно, что пора удаляться, а Ирине готовиться к очередной встрече со зрителем. Мне, с одной стороны, хотелось ей пожелать поскорее дорасти до «Волги», а с другой – как можно дольше петь молодежный репертуар, но, независимо от выбора, обязательно лечить души.

Георгий Бобылев