ИСЧЕЗНУВШАЯ ДЕРЕВНЯ

Научный сотрудник
Музея истории г. Обнинска
Ефимова Ирина Леонидовна
Зав. отделом истории Музея г. Обнинска
Заслуженный работник культуры
Васильева Зинаида Викторовна

 

 

Пяткинцам не раз приходилось отстраивать свою деревню заново. В конце весны 1925 года над дерев ней пронесся страшный ураган: сносило крыши домов, разрушались сараи, раскидало по доскам только что отстроенную школу. Старушка, в растерянности стоявшая на уцелевшем крыльце, причитала: «Всех курей, окаянный, раскидал! Это наказание, что комсомольцы Бога не признают».

В 1950 году советское правительство приняло решение о создании первой в мире атомной электростанции. Построить её решили на месте деревни Пяткино недалеко от закрытой научной Лаборатории «В» (ныне – главный корпус ФЭИ) в 1951 году снесли более десятка маленьких глинобитных мазанок, крытых соломой. В одночасье исчезла с лица земли деревня, история которой началась ещё в XV веке, когда крестьянин по имени Пятка (мирское имя, которым обычно называли пятого ребёнка в семье) срубил здесь первый двор. На протяжении столетий деревня принадлежала самым именитым дворянским фамилиям: Воронцовым, Бутурлиным. Последними её владельцами стали помещики Обнинские. Внешне маленькая деревенька, каких в России тысячи, мало чем отличалась от соседних деревень Самсоново или Кабицыно. В конце XIX века здесь располагался 21 двор и проживало 159 человек. Крестьяне работали на земле, но дохода получали мало. Земли в наших местах неплодородные, а если и получался хороший урожай, то частенько погибал от дождя или засухи. Вот и приходилось пяткинцам искать другого заработка. Многие в Москву уезжали, несколько крестьян изготавливали на продажу деревянные столы, рамы, паркет, а большинство ставили в домах станы и ткали бумажные и шерстяные платки. Вот что написала в 1922 году ученица IV группы школы деревни Пяткино Нюша Поповникова: «Пяткинские крестьяне почти все зимой занимаются ткачеством. Из 44 домов 8 домов станков у себя не имеют. Из них несколько извозничают, возят дрова из Калиновской рощи на ферму, в колонию и в Морозово. В нашей деревне не все работают от себя, есть несколько дворов, которые работают от хозяина. У таких людей не хватает материалу, чтобы работать от себя. Также в деревне есть хозяйчики, их у нас трое. …У нас в деревне работают разноцветные платки и шатланку. Платки обвязывают и кладут в пресс. Когда много платков и шатланки наткут, везут в Москву продавать. На вырученные деньги покупают бумагу для работы на стане, а на отдельные деньги покупают хозяйственные вещи и детям баранки и плюшки». В 1917 году власть в деревне сменилась, стали делить землю поровну, половина жителей воспротивилась. Это были зажиточные крестьяне Нелюбовы, Клеймёновы, Малыгины, Агаповы, Балашовы, решившие выйти на хутора и вести отдельное хозяйство. Однако советское правительство провозгласило курс на коллективизацию хозяйств, и к концу 1920-х годов почти все жители Пяткина вынуждены были войти в колхоз «Красная горка». Правление колхоза разместилось в бывшем доме местного богатея Сергея Никитина. В деревне открыли школу, детский сад, провели радио, молодёжь занималась в драмкружке. В Испанском детском доме работали многие пяткинские жители, а старшие испанцы с удовольствием танцевали в клубе с пяткинскими девушками вальс, танго, пасадобль, иногда даже назначали им свидание «у Лиры». Часто в Пяткине случались пожары, тушить которые было очень сложно. Деревня располагалась на возвышенности, и воду приходилось носить от реки в гору. Так, в 1939 году во время сильной засухи пожар уничтожил половину деревни. Тушили всей деревней. На помощь прибежали ребята из школы Шацкого и испанцы из детского дома, находившегося по соседству (ныне – главный корпус ФЭИ). Нужно сказать, что в Испанском детском доме работали многие пяткинские жители, а старшие испанцы с удовольствием танцевали в клубе с пяткинскими девушками вальс, танго, пасадобль, иногда даже назначали им свидание «у Лиры» (сосна в виде лиры, сохранившаяся до наших дней на остановке у Городского парка). После пожара 1939 года жители отстроили свои дома, но через два года вновь оказались без крова. В конце декабря 1941 года, отступая, немцы сожгли деревню почти полностью. Новый год в жесточайшие морозы пяткинцы встретили в землянках. И опять они стали отстраиваться, но из бедности так и не выбрались. Это видно по фотографиям домов, которые снесли в начале 50-х годов, когда начали рыть котлован для атомной станции. И сжималось их сердце, слёзы наворачивались на глаза, когда они видели, как их худые домишки давили бульдозеры. Исчезла деревня Пяткино, но не исчезла память о ней. В Музее истории города хранятся фотографии, документы, воспоминания очевидцев о прошлой жизни. Нашим читателям представлен яркий и интересный рассказ о деревне Пяткино, написанный преподавательницей начальной школы А. Знаменской и опубликованный в 1922 году в журнале I Опытной станции Наркомпроса «Информатор».

 

ОДНА ИЗ ДЕРЕВЕНЬ ОПЫТНОЙ СТАНЦИИ

 

«…Деревня Пяткино небольшая, в 43 дома, но очень населённая, и, если можно так выразиться, «детская». Всего населения 157 человек взрослых и 99 детей 1-15 лет. Только в 3-х семьях нет детей. Деревня расположена на две стороны; дома стоят близко друг к другу, за ними сейчас же идут сараи и погреба, дальше риги и другие мелкие постройки – амбары, бани и разные клетушки. Так что в общем картина деревни имеет вид большой скученности и тесноты. Сады имеются только трёх домов, у остальных, и то у некоторых, по 2-3 яблони, растущие сами по себе, без ухода. При домах небольшие усадьбы, которые используются для мелких посадок: ранней весной засевают рассадой; позднее сеют огурцы, морковь, лук и другую мелочь. Для больших посадок: капусты, свёклы и брюквы есть общий огород (капустник), который отнесён к речке. Постройка домов очень примитивная и бедная. Нет ни одного дома, который привлекал бы своим внешним видом. Все избы небольшие, 8-9 аршин, с 3-4 окошками посредине, простенькое крыльцо. Кроются большей частью соломой или щепой, два дома крыты железом. На домах нет никаких вырезных украшений. Всё очень просто, бедно, даже убого. Если присмотреться внимательней ко всей деревне, почувствуешь, что никогда она не была зажиточной, и, действительно, по рассказам стариков в Пяткине веками царила нищета и бедность. Так что, в целом, деревня своим внешним видом является неприглядным пятном на фоне окружающей её природы: почти с трёх сторон река и постоянно зеленеющий заливной луг, кругом лес и широкий горизонт. Местность не плоская, а холмистая, овражистая. Внутренность изб соответствует внешнему виду деревни – скученность, теснота, бедность в убранстве изб и грязь. Войдите в любой дом, и первое, что вас поразит в сенях – наваленность всяких вещей: мешки, корзины, одежда зимняя и летняя, верёвки, палки и всякая сбруя, сельские орудия, косы, грабли и серпы, инструменты – топоры, пилы, лом и другие вещи. Всё это большею частью лежит в беспорядке, почти свалено в одну кучу. То же самое в самих избах – чтобы сесть на лавку, нужно очистить себе место от множества платков, катушек с ткацкой бумагой, шпуль и многого другого. Постелей тоже не видно, они все закиданы разными вещами. Из всей избы выделяется обеденный стол. В углу много икон, а под ними лубочные картины религиозного содержания, или цари (царь вешается часто рядом с иконами). Иногда картины висят вверх ногами. Только в пяти домах можно отметить порядок и чистоту – это там, где нет маленьких, нет станов и более просторное помещение. Приблизительно такое же число домов живут в страшной грязи, без всякого уюта, особенно зимой, на кроватях спят сами, а под кроватью – скот, телята, овцы, поросёнок. В общем же, стараются поддерживать чистоту и порядок, но не регулярно. Уборка происходит перед праздниками. По словам женщин и девиц не дают поддерживать порядок ребятишки и станы, от которых пыль и пух летит на вещи, стены и людей. Поэтому станы крестьяне не любят, ставить их избегают и делают это только по необходимости. По рассказам населения, в экономическом положении Пяткино в последнее 10-летие начало подниматься в гору, и в 1917 году оно имело вид средней деревни. Не было богачей-кулаков, особенно давящих остальное население и не было сильно бедных-нищенствующих. В основе своей население всегда жило и поддерживалось фабричными промыслами, главным образом качеством, которое распространено кругом по деревням Малоярославецкого и Боровского уездов. Этот вид работы несёт свои корни от крепостного права и имеет свою историю развития. Земледелие не было основным занятием населения. Земли, особенно пахотной, на деревню приходится мало; распределена она между всеми очень неравномерно. По составу своему песчаная, редко дающая хороший урожай, так что хлеба своего пяткинцам всегда не хватало, приходилось покупать на стороне. По их словам, «мы всегда сидели на мешке», т.е. возили из города. Поэтому теперь, когда всё богатство стало в хлебе, деревня сильно изменилась. Из удовлетворительной деревни обратилась в бедную, голодающую. Кроме того, за эти года произошёл наплыв из городов. Деревня ещё более стала населённой, и земельный вопрос, вопрос жизни, – стоит очень остро и вносит много тяжёлого. В связи с переживаниями последнего времени население огрубело – исчезли спокойствие и радость, на их месте царят беспокойство, озабоченность – как достать средств, куда и как проехать за хлебом, где взять разрешение на проезд, и т.д. Вследствие этих переживаний к окружающему получилось большое недоверие. От многих приходится слышать – «Теперь никто по правде не живёт, да и нельзя жить. Все обманывают и все воруют». Такой взгляд на жизнь не только у взрослых, но он сквозит и у детей, особенно у подростков.

По отношению к природе тоже много суеверий. Так в прошлое засушливое лето отсутствие дождя объясняли тем, что власть управляет не от Бога.
А когда узнали, что в Москве дожди чаще идут, то стали объяснять по-другому: потому что мужчины много посеяли табаку у себя на огородах. Регулятором и распорядком всей хозяйственной жизни является сход. На сходе все крестьяне совместно намечают работу на неделю. Некоторые работы выполняются по звонку, как покос; по часам выходят, вместе начинают и кончают. Ввиду такого ведения хозяйства сход в Пяткине – необходимое обычное явление жизни. Редкий день не бывает схода. Летом сход происходит на улице, посередине деревни. Зимой снимают для этого избу. В ней, кроме как по делам, собираются ещё просто поговорить по вопросам, всех интересующим. Изба, где происходят такие сборища, имеет своё специальное название «Биржа». Зимой каждый вечер, с заходом солнца, после уборки скотины, мужчины идут на «Биржу» поговорить, обменяться впечатлениями дня и узнать новости из общегосударственной жизни. Дело в том, что пяткинцы сохранили тесную связь со своим городом (обязательно каждый день кто-нибудь бывает), с волостным Исполкомом (служат там), с платформой Оболенское, где есть две чайных, общая кузница и мельница, а в эти годы и с Москвой, так что материала за день скопляется много, есть о чём поговорить; особенно силён интерес пяткинцев к общеполитической жизни. Тут и газетные вести, и слухи, переходящие из уст в уста. (на фото справа - Андрей Кузьмич Агапов, организатор колхоза Красная горка, д. Пяткино)

Всё это несётся на «Биржу». «Биржу» любят, и она всех привлекает, даже и старики тянутся к ней. Приходилось несколько раз бывать «на Бирже» – картина такая: полумрак, горит ночничок, по всем лавкам и на полу сидят мужики, изба полна дыму от табака и огня. Шумный разговор и споры по поводу современных событий, которые так сильно задевают пяткинцев. Сначала никого не видишь, кроме сплошной массы лиц. Потом вглядываешься, вслушиваешься в общий разговор и постепенно в него втягиваешься. Вначале неприятная картина теперь меняется, становится интересно и не хочется уходить. Побывав на «Бирже», чувствуешь, как она естественна и как необходима такая форма общения, хотя и очень примитивная. Тем более, если иметь в виду большую внешнюю общительность пяткинцев.

Вся жизнь деревни протекает в тесной близости всего населения, совершенно нет замкнутости, всё открыто, самая мелкая новость моментально облетает всю деревню. Бывает время в течение дня, когда всё население и дети высыпают на улицу. Зимой во время уборки скотины при заходе солнца, потом в момент прихода скота из поля, и после ужина все выходят сумерничать, отдохнуть от дня и подышать свежим воздухом перед сном. Вообще впечатление скорее такое: что деревня больше живёт на улице, чем в избах. И скорее представляет одну общую семью, чем отдельные замкнутые семьи. Но, очевидно, ввиду такого тесного житья, где всё совместно, развита большая стадность не только в образе действия, но и мысли. Стадность парализовала всё население и даже детей. Здесь родилась фраза: «я как все». Если даже кто и хочет зажить более самостоятельно, ему очень трудно, он слишком многими сторонами связан с обществом, да и посмотрят на него недоброжелательно.

При более близком и внимательном знакомстве с деревней можно заключить, что мужское население распадается на две группы. Первая небольшая, человек 5-6. Это довольно умные старики, коренные и постоянные жители деревни (помнят крепостное право), никуда не уходившие на промысел. Всегда стояли близко к земле, ценили и понимали значения обработки ея. Поэтому с течением лет в из руках стеклось земли больше, чем у других. Интересно то, что эта маленькая группа сыграла большую роль в смысле сохранения спокойствия в жизни деревни – это элемент более раcсудительный, уравновешенный. У них есть устойчивость и выработанная жизнью законность, которой они следуют, и тянут остальных. Хотя в последнее время их влияние становится всё меньше и меньше, но в крупных случаях эта группа резко протестует и путём уговоров и совещаний отклоняет и успокаивает остальное население; они служат сдерживающим элементом в обществе. Так было по отношению к Морозовой, несколько раз крестьяне говорили: «Вот, если бы не старики наши мы бы давно с ней посчитались, да они не дают». И теперь, когда деревня сильно волнуется и раздражается против поборов или нарядов со стороны власти, эта группа убеждает подчиниться, говоря: «хорошая ли, плохая эта власть, но мы должны ей подчиниться, мы должны жить в законности, исходящей к нам сверху; так всегда было и будет». 

Остальная часть общества – это молодые и среднего возраста мужики – имеют совсем другую окраску. На них всех лежит отпечаток фабричности; редко кто из них представляет из себя домовитого хозяина. От большей части впечатление такое, что здесь они сейчас случайно.

Все пяткинцы, главным образом, мужчины, психологически очень тяжело переживают это время. Они настолько задеты и заинтересованы всем ходом жизни, что всё время только и говорят об этом. Брожение умов колоссальное, не могут разобраться и не могут успокоиться. Сколько раз слышались возгласы: «Что же нам делать, как решить – лучше эта власть, или хуже; уж очень много про неё слышим, и ругают её и хвалят. Не знаем, где правда, а где обман», и т.д. в психологической жизни получилась большая расшатанность, разнузданность нравов, покачнулись устои и уплыла та определённость поведения, с

которой так свыклись и так легко жили. Многие из родителей потеряли всякое влияние на детей, в деревне всё время царит неспокойствие и сильное брожение: всякий маленький слух вызывает массу разговоров, ничто не проходит незамеченным, на всё реагируют.

Одним из таких фактов, занимавших большое место в деревне – это вопрос об Опытной Станции. С самого начала крестьяне дознавались: кем она учреждена и с какой целью. Потом стали зорко следить, так ли это, проводится ли в жизнь всё, что говорится. Все это наблюдали, подвергали строгой критике. Теперь привыкли, присмотрелись и стали спокойнее относиться.

Более определёнными выразителями духа деревни являются женщины. Они были всегдашними жителями деревни, на них лежит обработка земли и воспитание ребят. И теперь, когда мужчины дома, женщины продолжают исполнять те же полевые работы, они пашут, боронуют, сеют, а мужчины принимают участие главным образом в косьбе и жатве. Сейчас главное занятие мужчин – это поездка за хлебом, а хозяйство ведут всё-таки больше женщины. Они более деловиты, чем мужчины, более устойчивы и серьёзны. На воспитание детей смотрят так: Дети должны жить вольно, без забот, насильно ни к чему не принуждать, а пусть они только живут и смотрят, как кругом работают, и потихоньку во всё входят». Насколько мужчины отличаются внешней грубостью, настолько женщины мягки. Наоборот, среди них большая доля женственности и простоты. Все они умеют работать и любят веселиться. Любят хорошо одеваться. Про себя говорят: «Мы народ шикозный». Самоё гулянье состоит из ведения кругов (хороводов), плясок и танцев. Песни поют старинные хороводные и чисто-русские. На свадьбах поют много величальных песен, причём каждому обряду свои песни. Частушками пользуются только в плясках. Вообще новое выпускают осторожно и разборчиво. Психологически жизнь женщин проходит более спокойно, хотя и им не чужды интересы из общественной жизни вне Пяткина.

Кончая обзор жизни деревни, не знаю, дала ли я тот фон, и раскрыла ли те условия, в которых растут и воспитываются дети, к освещению жизни которых перейду в следующем номере. 

 

ENGLISH

 

Only a few Obninsk residents are aware of the existence of Pyatkinsky Uyezd – a road section passing from the main building of the Institute for Physics and Power Engineering to the industrial site. Nevertheless, as recently as in the beginning of last century Pyatkino village was located there! In 1950 the Soviet Government arrived at a decision to create the first in the world nuclear power plant. It was decided to build this facility where Pyatkino village was, not far away from the closed scientific Laboratory V (currently – the main building of the Institute for Physics and Power Engineering). In 1951 over ten small cob mud huts covered with straw were demolished. The village, its history stretching back to 15th century, vanished off the face of the Earth in an instant. For centuries the village used to belong to the most eminent noble families: Vorontsovs, Buturlins, Obninskys. Pyatkino residents used to take great pleasure in festal days, this village had a large number of them, and all were celebrated. Together with those special occasions shared with other villages, Pyatkino inhabitants had their own days to celebrate: they appeared due to various events the village went through. For instance, due to liberation of the village from serfdom and their landlord, wheat hailstorm, fire, horse holiday on 8th  of August (it was advised to avoid using horses on this day); Tikhvinskaya was celebrated because that day Tikhon, the peasant, was ploughing, his horse was frightened by the bird and cut its legs with the plough. 11th of July was celebrated because a man was killed this day by the thunderstorm etc.